Водный вопрос остается сложным и политически значимым для всех стран Центральной Азии. Дипломатические и экономические механизмы должны помочь не допустить противостояния между странами при отстаивании национальных интересов. Важно привлечение специалистов, рациональное управление и современные технологии орошения, экономия воды, компьютерное моделирование и межправительственные соглашения. Все эти вопросы ИА El.kz обсудил с Эдуардом Полетаевым, политологом, руководителем общественного фонда «Мир Евразии».
- Президент Казахстана на первом саммите “Центральная Азия — Китай” выступил по поводу проблем с водой в Центральной Азии. Он заявил о необходимости принятия безотлагательных совместных мер странами региона. Какие у Казахстана есть точки соприкосновения со странами, на территории которых находится исток и формируется основной сток. И чем мы можем заинтересовать их?
- Токаев неоднократно использовал несколько площалок для того, чтобы водную проблему осветить на междунароном уровне. Это не только этот саммит “Центральная Азия – Китай”, но и внутренние мероприятия общенационального, республиканского характера. Например, в Туркестане на втором Курултае, где президент тоже поднимал вопрос о нехватке воды, на Форуме межрегионального сотрудничества “Россия-Казахстан – проблема трансграничности рек”. Последнее меороприятие касалось рек, которые текут из Казахстана и через Казахстан в Россию и через Россию в Казахстан. То есть раговоры о недостатке водных ресурсов идут уже несколько десятилетий. А в последнее время она обострилась и стала политическим фактором.
Мы можем вспомнить два конфликт на киргизско-таджикской границе 2021 и 2022 годов (последний был наиболее кровопролитным), когда погибли десятки, даже сотни людей со стороны Кыргызстана и Таджикистана, также было много раненых. Эти трагедии в некоторой степени объединили интересы всех стран региона, чтобы водный вопрос – противоречивый и сложный, хоть как-то попытаться решить. Страновой эгоизм, интересы национальной безопасности часто превалируют, так как каждое государство больше заинтересовано в том, чтобы защищать свои интересы. И здесь, конечно же, все это решается сложно, хотя бывали всякие документы. Подписывалась, например, алматинская декларация 1992 года об использовании вод рек Сырдарья и Амударья. Но этот документ носит очень обтекаемый характер и в нём не прописаны инстурементальные решения.
Другой механизм решения водной проблемы в регионе – это работа Международного фонда спасения Арала, созданного главами государств Центральной Азии 30 лет назад, в 1993 году. К сожалению, судя по ситуации с Аральским морем, его площадь не сильно-то и расширилась. Только строительство Казахстаном Коксарайской плотины хоть как-то спасает кусочек этого моря. Добавилась критическая ситуация и с Каспийским морем, которое тоже мелеет. Туркменистан об этом говорит уже на международных трибунах. Уровень воды почти за 25 лет наблюдений значительно снизился. Нарастание нехватки воды при росте её потребления усугубляется.
Хотя частично сокращаются посевы влаголюбивых культур, например, хлопока. В некоторых хозяйствах уже внедряют капельное орошение. В то же время ирригацонные системы не везде поддерживаются на должном уровне и по некоторым данным до 40% воды уходит в песок. Причиной тому не забетонированные каналы, естественное испарение в условиях жаркого лета, кое-где применяются аграрные технологии XIX века. Казахстан не в полной мере использует свои возможности по привлечению инвесторов для рационального использования воды в сельском хозяйстве.
Население Центральной Азии растёт — сейчас оно составляет около 70 млн человек, но уже совсем скоро оно достигнет 100 млн человек. Конечно, в Казахстане есть демографические ямы на севере страны. Но в целом нагрузка на водные ресурсы возрастает с каждым годом, и это может привести к дефициту продовольствия. Так, Сельскохозяйственная организация ООН считает, что центральноазиатский регион — один из лидеров в мире по росту потребления воды.
Однако, сейчас среди экологов популярно мнение, что на самом деле воды в регионе вполне достаточно, но используется она очень непрактично, и, при рациональном подходе и разумной экономии с помощью использования более современных систем орошения и ирригации, нехватки не будет. Да, их внедрение дорого. Но современные механизмы передачи воды должны помочь избежать вооружённых конфликтов и сложного политического климата внутри региона.
С начала девяностых годов было много прогнозов различных конфликтологов, которые предсказывали напряжённость вокруг водных ресурсов и рассматривали её как одну из угроз национальной безопасности стран региона. При этом есть понимание того, что сельское хозяйство региона производит всего 10% ВВП. При всей важности сельского хозяйства – этот сектор экономики далеко не ключевой, пока продажа природных ресурсов приносит больший доход странам. Исключения составляют Кыргызстан и Таджикистан, которые не имеют в достаточном количестве своих нефти и газа. Эти горные страны за счёт гидроресурсов и гидроэнергетики могут развиваться: продавать своим соседям воду и электроэнергию.
В одном из докладов Евразийского банка развития указано, что 4,5 млрд долларов в год теряют страны региона из-за того, что они недостаточно сотрудничают в энергетической сфере между собой. Решение проблем нехватки водных ресурсов в Центральной Азии даст очень мощный экономический эффект и приведет к росту ВВП.
Основная беда Казахстана в том, что его водные ресурсы носят транзитный характер, формируются за его пределами и поэтому только дипломатическое искусство, умение договариваться, предлагать интересные проекты своим соседям может поспособствовать избавлению от дефицита воды в стране.
Пока сложно сделать даже просто адекватный прогноз потребления воды, например, в текущем вегетативном периоде. Всё зависит от того, какой год выдался — влажный или наоборот сухой. В последнее время мы видим тенденцию потепления климата в горных регионах и нехватки воды с ледников. Но это тенденция может повернуться вспять — наступить период двух-трёх лет довольно прохладного климата. Реки Казахстана относятся к особому типу, у них объёмы стока воды меняются, причём значительно, в несколько раз, от года к году. Поэтому очень важно компьютерное моделирование, которое сможет исчислять статистику потребления воды в разных районах за год.
Взвешенный подход и международные договоренностис чётко прописанной и понятной комплексной схемой использования вод региона и их охраны утверждённая на самом верхнем уровне между соседними странами. Это всё не просто делать.
- Очень сложные отношения у Казахстана с Кыргызстаном, особенно в этом году. Свидетельствует ли сложившиеся в этого году взаимоотногения с южным соседом, что ситуация будет ухудшаться?
- Посмотрите, сейчас ситуацию с нехваткой водой Жамбылской области начали политизировать. Но у Казахстана есть механизмы решения водной проблемы. Казахстан получает воду в обмен на электроэнергию. Определённые деньги наша страна вкладывает в гидромелиорацию и в поддержание каналов, обеспечивающих сток воды на должном уровне. У Кыргызстана таких денег нет. То есть работа ведётся, Казахстан как страна более богатая, позиционирующая себя как лидер в центральноазиатском регионе, заинтересованая во взаимодействии со странами Центральной Азии,безусловно будет использовать не только дипломатические, но и взаимовыгодные экономические интересы. Взамен на воду можно предложить нефтяные ресурсы – бензин, дизель; продукцию своего сельского хозяйства – например, зерно муку; продукцию сталелитейной промышленности и так далее. Все эти механизмы так или иначе уже используются.
В текущем году объёмы Кировского водохранилища оказались меньше в несколько раз, чем в прошлом году. Орто-Токойский резервуар вообще обмелел практически. Воды Казахстану не хватает, соответственно гибнут посевы, власти уже не могут решить эту проблему, и думают о предложении выдачи пострадавшим от безводья аграриям компенсации. В целом нужна общая стратегия по сохранению водных ресурсов Центральной Азии. Эти все вопросы легко можно было решить в едином государстве. Помните, при Хрущеве был создан проект переброски севеврных рек на юг, и даже частично реализован: создан канал” Иртыш — Караганда”, который действует и по сей день. Но в целом этот проект требовал очень больших ресурсов, и советская экономика уже потом не в состоянии была тянуть и его свернули. А в рамках шести государств (ЦА плюс Россия), он не реализуемый в перспективе, учитывая сложные политические взаимоотношения, имеющие место в настоящий момент. Поэтому здесь ситуация не простая.
- Сейчас Афганистан начал развивать cобственное сельское хозяйство, а значит и ему понадобятся серьёзные объёмы воды. Какие точки для взаомдействия у Казахстана с этой страной?
- Долгое время пока в Афганистане шла война, там было не до водообеспечения, не до строительства каналов. До прихода к власти талибов при участии USAID несколько лет назад был разработан и утвержден проект канала Куш-Тепа. А ведь он забирает очень большое количество воды. Предусматривается, что длина канала будет порядка 285 км при ширине до 100 метров. То есть полноценная река получается. По разным данным Амударья сейчас даёт Центральной Азии основную воду — до 70–80% от водостока. С вводом афганского канала водосток сократится до 50%. От этого пострадают Узбекистан с Туркменистаном, которые являются основными водопользователями. И эти сложности невозможно отрегулировать, так как с Афганистаном пока никаких соглашений по поводу водных ресурсов заключено не было.
Несмотря на то, что строительство водного канала в Афганистане казалось бы не затрагивает интересы Казахстана, поскольку Амударья не проходит по территории нашей страны, всё-таки нас это опосредованно тоже касается. Проблемы сельского хозяйства Узбекистана и Туркменистана могут отрицательно повлиять на формирование цен на овощи и фрукты, а значит и подстегнуть инфляцию в Казахстане, а значит может сказаться на кармане простых потребителей. То есть нужно понимать всю эту взаимосвязанность.
От Афганистана мы достаточно далеко, но, тем не менее, определённые связи с Казахстаном как с крупной центральноазиатской страной у Афганистана имелись ещё со времен Советского Союза — с Демократической республикой Афганистан. В те времена в Казахстане учились студенты их этой страны, туда отправляли не только военных, но и медсестер, строителей, из Казахской ССР поставлялись товары. Моё личное яркое воспоминание: когда Советский Союз развалился, в Алматы в Центральном универсаме на Жибек Жолы проводилась выставка афганских товаров. Там были кроссовки, модная одежда актуальная для того времени. Ну, а сейчас Казахстан очень хорошо “выстрелил”, построив экономические взаимоотношения с этой страной — экспорт в Афганистан составил почти миллиард долларов. Это в два раза больше, чем в предудущие годы. Казахстан импортирует из Афганистана пока в десять раз ментше, чем экспортирует. Это сушёные фрукты, газированные напитки из гранатового сока. Афганистан является крупнейшим потребителем казахстанских зерна и муки. При перевозке этой продукции логистические расходы очень высокие. К тому же у нас есть конкуренты в виде Российской Федерации — у них хороший урожай зерновых был в прошлом году, и они предложили вполне конкурентоспособную цену. Тем не менее, на Афганистан пришлась 70-процентная доля всего экспорта муки из Казахстана.
Конечно, есть и политический фактор: Талибан — непризнанная политическая сила во многих странах. Но если акцентировать внимание только на экономических факторах, то выгода очевидна. Поэтому с Афганистаном нужно работать, договариваться и давать понять что хотя сейчас Центральная Азия и рассматривается как альянс постсоветских государств, а Афганистан развивался в иной парадигме, все равно мы представители одного региона. Разница менталитетов и подходов усложняет взаимодействие, но тем не менее, оно необходимо.
Казахстан не раз ставил во главу угла афганскую проблематику в региональном разрезе. Существовал проект по обучению афганских студентов за счёт бюджета Казахстана. Казахстаном периодически оказывалась гуманитарная помощь Афганскому государству. При поддержке МИДа Казахстанское агентство международного развития KazAID на определенное время фокусировалась на поддержке Афганистана. То есть это своеобразная мягкая сила. Поскольку у Афганистана сейчас не всё просто, то даже такая моральная дружеская поддержка, учитывая, что там сейчас непростые люди руководят, она нужна. Сейчас везде в мире существует конкуренция за сферы влияния и нужно свой рынок держать и расширять там, где у нас есть возможность сотрудничать и имеется определённый результат.
- Значительный объём воды поступает в Казахстан по двум рекам Или и Иртыш через Китай. Как обстоят дела в этом направлении?
У нас очень часто многие экономические вопросы политизируются. Да, конечно, Синьцзянь-уйгурский автономный район, как и весь Западный регион Китая маловоден и вода им тоже нужна. Стоит заметить, что водность Иртыша и Или в разные годы меняется. И это вовсе не означает, что китайцы эту воду отобрали. Мы можем договариваться с Китаем о том, чтобы он поставлял нам определённые объёмы воды. Нужно рационально брать у природы то, что нужно, а остальное оставить другим.
С Китаем, собственно говоря, мы в разных весовых категориях. Тем не менее, на политическом уровне у нас достаточно хорошо выстроены отношения и наш президент — это специалист по Китаю, который, не стоит забывать об этом, владеет китайским языком. Особых проблем у Китая и у Казахстана не должно быть, мы должны свои интересы защитить. Во всяком случае, у нас есть очень неплохой политический козырь.
Река Иртыш обеспечивает жизнеспособность некоторых российских регионов той же Омской области, из-за обмеления она перестала быть судоходной. Проблемы испытывает и Балхаш. Таким образом, Россия тоже заинтересована в урегулировании водного баланса в регионе.
- Есть ли какие-либо другие источники воды для Казахстана?
- Геологоразведка ещё существует в стране, конечно, артезианские источники и родники не пригодны для крупного полива больших территорий, но хотя бы для обеспечения каких-то мелких посёлков — это вполне эффективный способ решения обеспечения водой.
Нужно минимизировать потери воды утекающей просто в землю. Учитывая размеры нашей страны и низкой заселённости некоторых территорий, иожно делать пректы по доставке воды в крупные регионы из воднопрофицитных регионов в дефицитные. Например, я слышал о проекте строительства трубопроводного канала от Бухтарминского водохранилища до Жезказгана, предусматривающий сохранение основного объёма воды. Если этот проект будет реализован, то это хороший пример.
Другой пример — проекты, которые уже в независимом Казахстане построили (канал «Нура-Есиль»). Конечно, они требуют больших вложений, это инфраструктурные проекты, и они должны быть поддержаны государством. Очень много средств уходит на содержание уже существующих водных артерий. Требуется реконструкция и чистка трубопровода Астрахань — Мангистау, который снабжает пресной водой Жанаозен. Здесь нужно работать со своими соседями и пытаться обеспечивать определённый объёмы воды для нашего населения, также используя экономические и дипломатические инструменты.
- Экономия воды. Будет ли президент Казахстана стремится работать в этом направлении?
- Это очень важный вопрос и президент работает в этом направлении. Он не один раз поднимал его. Он говорил о том, что необходимо экономить воду и использовать современные технологии. От этого никуда не деться.
Самый обычный рукомойник очень хорошо экономит воду и уже появились новые кухонные и ванные смесители, у которых существует датчик, который срабатывает при поднесении рук. Будут сокращаться потери воды при транспортировке, будет шире внедряться капельное орошение. Наше сознание постепенно меняется. Ещё совсем недавно никто не мог представить, что появится целая инфраструктура по продаже обычной питьевой воды. И всё это касается только бытовых вопросов, а в больших производствах, в крупном бизнесе воды требуется гораздо больше. И здесь используются новые технологии. Человечество не останется без воды. Казахстан как-то выкрутится, главное, чтобы мы не доводили дефицит воды до межгосударственных конфликтов. Водная проблема носит долгосрочный характер и ещё очень долгое время будет в топе обсуждений, в том числе и на высоком политическом уровне.
