- Зачем вы решили раскрыть всю подноготную шоу-бизнеса эпохи большой нефти? Это способ найти себя в новом качестве, желание пощекотать нервишки или хочется свести давние счеты с кем-то?

- Хотелось рассказать, как оно было на самом деле. Многим кажется, что сцена — это софиты, слава, немереное количество денег и беззаботная жизнь звезд. Об изнанке не принято говорить. Я начинала в далеком 2000-м, и тогда шоу-бизнес был несоизмеримо жестче. В нулевых на наших новоявленных младо­тюрков полились нефтяные доллары, все развлекались как могли. Именно они формировали спрос в шоу-бизнесе.

А ещё сериал о безнаказанности и о том, каково женщине было выживать в абсолютно мужском мире. Нас же всерь­ез не рассматривали, приходилось выцарапывать место под солнцем. По большому счету это женская история, моя автобиография. Я даже в какой-то степени сейчас сожалею, что настолько оголилась.

- И в чем были трудности звёздной жизни?

- Для публики артисты — звезды, а для олигархов они были чем-то вроде шутов. Захотелось здесь и сейчас, в сауне или в ресторане повеселиться — могли позвонить хоть в 12 ночи и срочно вызвать. Могли оскорбить артиста, стоящего на сцене, могли даже запустить бутылкой водки! Вот это было прямо запросто на закрытых мероприятиях.

- А не поехать нельзя?

- Когда я начинала, то была лишь административным директором, всем рулили шефы, они зачастую дружили с заказчиками. Говорили, где и когда выступать, а на мне была ответственность и вся головная боль: как уехать, как выкрутиться, если заказчики захотят девчонок оставить на ночь, как получить деньги.

- Ну тем более, если вы говорите, что столько откровений, зачем это было нужно? Заработать денег?

- Это исповедь. Четыре года меня не было в стране. Я сначала застряла в Турции во время пандемии, потому что не могла бросить там маму, хотя улетала всего на неделю. В тот момент было много планов, 2020-й был расписан до декабря. У меня был самый большой продакшн в Казахстане, я открыла свою школу вокала, планировала большой тур по стране и собиралась снимать первый сериал.

И все эти четыре года я мучилась — было ощущение, что вдохнула, но не выдохнула. Поэтому решила, что вернусь, чтобы снять этот сериал. И либо поставлю жирную точку на своей карьере в шоу-бизнесе, либо этот опыт станет началом новой главы. Кстати, у меня даже была идея написать книгу, я делала какие-то заметки, выкладывала их в соц­сети, и народу зашло. Но потом подумала, что всем должны заниматься профессионалы, и оставила эту идею, а все написанное удалила.

- Довольны тем, что получилось?

- Честно скажу: довольна не всем. У меня вообще большой вопрос к профессиональному уровню людей, которые сейчас делают кино в Казахстане. Хотя понятно, что на сериалы небольшие бюджеты и ты, исходя из возможностей, стараешься слепить качественный продукт. Я, например, вообще ничего не заработала, но это не страшно, это же мой первый опыт. Самое главное, мне хотелось, чтобы актёры были незамыленные и максимально естественные в кадре, чтобы зрители им верили. Это то, чего катастрофически не хватает сейчас в казахстанском кино.

- Расскажите про безобразия, которые происходили с артистами и с вами. С кем было проще работать — с девчонками или с пацанами?

- В какой-то момент я подумала, что с пацанами проще. Но это не так. Их заказчик мог оттеснить от микрофона посреди песни, просто спихнуть со сцены, затеять драку. Прекрас­но помню, как охрана и гости держали одного такого хозяина жизни, а он рвался в бой и обещал стрелять в ноги моим пацанам.

Самое смешное, что с олигархов сложно было выбить деньги. В одном городе после выступления меня пугали, вывозили за город на стрелку к бандитам, а я пять дней торчала там, потому что мне нужно было получить гонорар за концерт на стадионе. Мне говорили: “Что ты паришься? Ну выступили — и молодцы. Если получится, заплатим через несколько месяцев”.

- Вы уехали?

- Нет. Пришлось подключать свои связи в бандитском мире. А что делать? В тот период бандиты были в связке с олигархами, и, чтобы выживать, у тебя тоже должны были быть в этом мире свои люди. Кстати, такой мой друг появится в сериале. По моему звонку он за несколько часов решил проблему: приехали его ребята, поговорили, после чего заказчики отдали деньги, купили билеты и отправили меня домой вместе с артистами. Но было очень страшно, я же ещё отвечала за безопасность своих артистов. Иногда организаторы концертов кидали или просто скрывались и отключали телефоны. Я так попала несколько раз и стала работать по стопроцентной предоплате.

- Чем особенно гордитесь?

- В то время музыкальные проекты соз­давались, чтобы порадовать сильных мира сего. И в какой-то момент мне так захотелось изменить это, потому что уже стало нормой — на сцене должны петь только длинноногие красавицы. Вот тогда я сделала группу Ayumi, собрала ­обычных девчонок. Мы много пахали, и в успех такого эксперимента коллеги не верили. Но у меня получилось. Это был первый герлз-бэнд, который не выступал на мальчишниках — только на больших площадках. И их фанатками были в основном девочки. Это был прецедент в шоу-бизнесе и моё достижение.

- Нравятся вам нынешние молодые артисты?

- Среди них есть классные, но таких меньшинство. Появились певцы для TikTok, те, у кого стрельнул кусочек пес­ни, набрал большие просмотры. А всю целиком песню слушать невозможно. Я бы все же советовала заниматься с преподавателями по вокалу, по актёрскому мастерству, учиться делать шоу. Некоторые решили, что все это пережиток прошлого и теперь достаточно обаяния и разового успеха.

- Этот сериал не ответочка Баян Алагузовой? Вы же с ней долгое время враждовали.

- Ой, нет, мы давно помирились, ещё в 2017-м. Мы встретились, несколько часов проговорили и замирились. Во взрос­лом возрасте смешно что-то делить, так что сейчас мы с ней в хороших отношениях, я даже спрашивала её совета по сценарию сериала.

- Что планируете дальше, чем будете зарабатывать?

- Честно признаться, сейчас вообще не знаю, что делать. Группы создавать… вряд ли. В какой-то момент я выгорела, и просто нет интереса к этому всему. Сейчас уеду назад к маме и в течение зимы буду думать, стоит мне возвращаться или нет, насколько я нужна индустрии и стране. Сейчас очень много талантливой молодежи. Да, у них порой нет опыта и размазано само понятие профессионализма, но я не вижу смысла по-старперски ворчать и поучать всех. Может, стоит заняться чем-то другим, чтобы обеспечить свою старость. И хочется жить свою жизнь — до сих пор мне этого не удавалось.

- Народ уже все придумал, выдал вас замуж в Турции… Не срослось?

- Да, была возможность выйти в третий раз замуж в 2021 году, но не за турка, а за нашего казаха, который приехал и сделал мне предложение. Но, оказывается, когда человек в состоянии обнуления, ему не до замужества. Сначала надо найти почву под ногами, что-то сделать с депрессивным настроением, только пос­ле этого стоит думать об отношениях, а не тогда, когда тебя все раздражает.

- Когда зовут замуж — это же лучший антидепрессант!

- Было слишком мало энергии, чтобы тратить её на другого человека. До сих пор собираю себя по кусочкам, ведь чем старше ты становишься, тем тяжелее переносятся все потери. Хотя я очень семейный человек, вкусно готовлю, дома всегда чисто. Есть мысли, что мужчины все одинаково полигамны, а я предательства не прощаю.

- У вас есть какие-то звания, медальки за выслугу на культурном фронте?

- Я всегда была далека от этих штучек, да меня и не пытались наградить. Помню, как-то моим пацанам вручали благодарственные письма в “Нур Отане”. Я хотела заснять этот момент, так меня просто не пустили, пришлось их ждать на скамеечке перед зданием. Но у меня от той эпохи остались хорошие воспоминания, наверное, потому что это была молодость, это были очень яркие годы.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, Алматы