На заседании общественного совета ЕНПФ представлена работа по международному опыту пенсионных систем и повышению финансовой устойчивости и адекватности пенсионной системы Казахстана. Результаты стоят того, чтобы… задуматься. Весьма авторитетные по занимаемым постам авторы не сочли нужным обозначать свои фамилии, однако результаты их работы опубликованы на сайте ЕНПФ, поэтому имеем полное право комментировать. Насчет же авторов скажем, что в состав входили те, кто в своё время возглавлял структуры, имеющие самое прямое отношение к созданию и деятельности накопительной пенсионной системы и вообще к финансам страны. А потому, как оно задумывалось и как на самом деле получилось, как оно выглядит сейчас и чего ожидать на будущее — выше них специалистов такого профиля у нас в стране нет.

Работа длилась несколько месяцев и вызвана, как было сказано, обеспокоенностью конгресса финансистов и самого правительства состоянием дел. Не помню, разрешал ли презентовавший результаты Болат ЖАМИШЕВ упоминать хотя бы его, поэтому давайте и здесь обойдемся без фамилий.

Итак, среди обозреваемых 47 стран мы занимаем высокое 7-е место по индексу “устойчивость”, 14-е — по индексу “целостность” и только 38-е место — по индексу “адекватность”. По-своему утешает: кое-кто в мире даже менее адекватен, чем мы.

Ещё про адекватность: в презентации не показано, но устно сообщено, что по доходности накопительной системы мы на первом месте. В смысле она у нас самая низкая.

Вообще, тема адекватности богатая, продолжим её, отталкиваясь от классификации нашей пенсионной системы как переходной. То есть в мире имеются системы традиционные, именуемые распределительными (по-старому — солидарными), когда пенсии выплачиваются из бюджета и формируются из налогов, взимаемых с ныне работающих. Имеются новомодные — чисто накопительные системы, когда работающие сами копят себе на пенсию. К чему, как у нас, граж­дан понуждает думающее об их будущем государство, устанавливая (не спрашивая согласия работников) обязательные отчисления из их заработков. В чистом виде накопительных систем почти нет. Нас вот тоже четверть века назад по предложению Всемирного банка планировалось перевести на такую, вчистую отменяя советскую солидарную… Не получилось.

А система, именуемая переходной, — это когда наличествуют и базовая (бюджетная) пенсия, и накопительные компоненты, причём не только из обязательных, но и из добровольных взносов.

Комбинаций здесь множество, но в целом как раз сочетание солидарной и накопительной систем сегодня в мире наиболее популярно. С одним нашим, газеты “Время”, уточнением: переходной такую комбинацию именуют, назовем их так, финансисты, наши казахстанские и глобальные. И понятно почему: идеалом для них является такая ситуация, когда с только начавшего работать человека ежемесячно берётся зарплатная “десятина” и её крутят на финансовом рынке все 40-50 лет до пенсии.

Тогда как для нас с вами идеалом является, разумеется, трёх­уровневая система: базовая пенсия в размере прожиточного минимума, обязательная накопительная и добровольная компоненты.

Впрочем, сами адепты пенсионного накопительства в своей презентации клонят как раз в сторону бюджетной основы — приходится признавать реалии, а они в презентации приведены в весьма красноречивом виде.

В Казахстане вкладчики ЕНПФ, выходящие на пенсию в 2024 году и имеющие 20 лет стажа в накопительной системе, имеют сейчас накопления, обеспечивающие… только 13 процентов от их заработка за последние пять лет. А если брать по медианной зарплате по стране, так даже только 11 процентов. Итого ещё лет через 20 выходящие на пенсию и всю жизнь платящие взносы смогут получать от ЕНПФ где-то четверть или даже одну пятую от того, что зарабатывали. Как люди живут на нынешние заработки — отдельный разговор, но вот прожить в старости на четвертушку — это вряд ли…

К тому же, как справедливо указано в презентации, коэффициент замещения доходов должен быть не ниже 40 процентов, это международный минимум. У нас же ЕНПФ, получается, не вытягивает и на половину минимума.

Притом стоит напомнить, что солидарную часть при переходе на пенсионное накопительство предполагалось извести вчистую, а потому все, начавшие трудовую жизнь после 1998 года, ни на какую другую пенсию, кроме накопительной, не могли рассчитывать.

Однако при нынешних показателях ЕНПФ даже самым твердым финансистам приходится давать задний ход: в презентации рекомендовано закрепить за бюджетом три процента от ВВП на выплату солидарных пенсий.

Почему именно три процента? В презентации приведена таблица с 2016 по 2022 год, в которой расписаны объёмы пенсионных выплат из бюджета и они же — в процентах от ВВП. Динамика такая: в 2016-м было 2,8 процента, потом рост до 3,5 процента к 2020-му, а потом мы опять съехали до менее трёх.

Для сведения: там же, в презентации, указано, что в среднем по странам Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) доля бюджета в выплате пенсий — 7,7 процента. И ещё для понимания: ориентация на стандарты ОЭСР для нашего либерального правительства — это как для бывшей КПСС горизонты коммунизма.

А теперь дополним таблицу от себя: если брать по тем же годам, то доля именно ЕНПФ в общем объёме выплат пенсионерам — в диапазоне от чуть более шести до не более девяти процентов. Другими словами, даже на фоне весьма невеликих в Казахстане пенсий доля накопительной сис­темы крошечная. В 2018 году, например, это 8,6 процента, в 2019-м — 6,2 процента, в 2022-м — 8,3 процента. Укажем конкретные суммы (ниже пригодятся): в 2018 году, например, пенсионные выплаты из ЕНПФ составили 169 млрд тенге, в 2023-м — 282 млрд тенге. На фоне бюджетных затрат на социальное страхование — крохи.

Проиллюстрируем ремарку насчет “крошечности” ЕНПФ данными самой презентации: в 2023 году средний размер взноса 32 996 тенге, в том чис­ле по наемным работникам — 36 153 тенге и по самозанятым — 15 124 тенге (среднемесячная зарплата 360 765 тенге, медианная — 259 463 тенге). Средняя регулярность уплаты взносов 8,7 из 12 месяцев. То есть народ отлынивает от накопительной обязаловки кто как может.

Доказательство массового отлынивания предоставили сами власти — разрешением вытаскивать излишки на обзаведение жильем и лечение. И вот вам арифметика: в ажиотажном 2021-м выплаты взметнулись до 2375 млрд, хотя собственно пенсионерам достался обычный 241 млрд тенге. Получилось, как с “Титаником”, хотя и незатонувшим, но теряющим ход и пассажиров: у не сильно богатых граждан и вытаскивать нечего, а вкладчики посостоятельнее с подачи государства сами минимизируют свои пенсии.

Зато вот что в ЕНПФ отнюдь не крошечное, так это накопления: сейчас уже более 19 трлн (!) тенге, копящих­ся не только за счёт живых заработков трудящихся, но и за счёт беззастенчивого выкачивания доходности из бюджета. Если, например, вложить средства этого бесполезного для экономики и пенсионеров накопительного пузыря, допустим, в энергетику, то хватит на Балхашскую АЭС целиком, на достройку Экибастузской ГРЭС-2 и вообще на обновление энергосистемы заодно со всем ЖКХ всего Казахстана.

Но в том-то и дело, что самые компетентные и заслуженные деятели финансового блока у нас в стране, убедительно продемонстрировав фактическую несостоятельность опекаемой ими же накопительной и вообще пенсионной системы, и мысли не допускают о выпускании её из рук. Рекомендации в части повышения устойчивости и адекватности, да, сделаны… не добавляющие ЕНПФ адекватности. Там есть полезное, можно и соглашаться, если согласиться, что пенсионная система останется в тех же руках и с теми же целями.

А что до наших предложений по устойчивости и адекватнос­ти — обязательно изложим!

Пётр СВОИК, член общественного совета при ЕНПФ